Москва: +7 495 234 4959 Санкт-Петербург: +7 812 740 5823 Лондон: +44 (0) 7384 418877

Валерий Зинченко, Станислав Данилов: «Почему отношения между банками и заемщиками становятся все токсичнее». РБК, 21 декабря 2018 года

Самое неприятное и при этом незаметное из событий года — существенное изменение экономико-правовой среды

Сегодня, принимая решение кредитоваться, крупный бизнес в первую очередь задумывается над юридическими последствиями такого шага. Суровый опыт последних лет однозначно свидетельствует об одном: подвел ли контрагент, менеджмент, случись стратегическая ошибка, конфликт бенефициаров или иная причина, влекущая кредитную «турбулентность» бизнеса, банк неизбежно потребует ответа «по всей строгости закона».

Если до недавнего времени под «законом» понимались рутинные, принятые во всем мире юридические процедуры взыскания просроченного кредита, предъявление требований к поручителям, обращение взыскания на предмет залога, привлечение к субсидиарной, наконец, ответственности, то сейчас основным инструментом взыскания изначально выступает уголовное преследование. Именно оно главенствует в арсенале средств разрешения тривиальных споров банков с неплательщиками.

О чем должен помнить заемщик, прежде чем брать кредит

Крупные банки, а это всегда банки с государственным участием, стали откровенно пренебрегать гражданско-правовыми механизмами как не отвечающими их устремлениям максимально быстро и жестко вернуть просроченный кредит. Подтверждение тому — внушительный перечень уголовных дел, фигурантами которых выступают руководители и бенефициары бизнеса, не способного по объективным причинам своевременно исполнить кредитные обязательства. При этом зачастую вне зависимости от реальных обстоятельств и степени их вовлеченности в собственно кредитные отношения действия этих лиц неоправданно квалифицируются как незаконное получение кредита (ст. 176 УК РФ), мошенничество в сфере кредитования (ст. 159.1 УК РФ), причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (165 УК РФ). И этот перечень можно продолжить.

Эрзац-расследования следственных органов, в угоду госсектору идущих на поводу у банков-заявителей, порождает квазиправосудие по таким делам и в уголовных судах. Многие помнят времена, когда при силовом захвате бизнеса, нередко со стрельбой, обращение в правоохранительные органы заканчивалось стандартной абсурдной отпиской о «наличии гражданско-правовых отношений сторон», повлекших конфликт, и отказом в этой связи в возбуждении уголовного дела.

Парадокс нашего времени теперь в обратном. Явные гражданско-правовые отношения между банком и заемщиком ловкими движениями служб безопасности и банковских «проблемщиков» трансформируются посредством неоправданно лояльных им правоохранителей и судей в уголовно-правовые. Нежелание кредитных организаций тратить силы и время на поиск обоснованных и здравых экономических решений при существующей кредитной нестабильности значительной части заемщиков порождает постулат: преступником при определенном подходе в российском бизнесе может быть объявлен каждый.

Что изменилось?

В дополнение к этой хорошо известной тенденции банков «криминализировать» неспособность заемщиков вернуть кредит в строгом соответствии с условиями договора уходящий год ознаменовался новым, еще более печальным трендом коллекторского направления деятельности кредитных организаций. По инициативе всесильных банков суды предпринимают первые попытки проведения «ревизии» и вышеупомянутых традиционных гражданско-правовых механизмов взыскания просроченных кредитов.

Раньше, если бизнес оказывался не в состоянии предложить комфортные для банка условия реструктуризации задолженности, стороны возвращались к процессу взыскания долга через суд. Теперь, после неудачной попытки найти компромисс, банки предпочитают дополнять свой стандартный инструментарий давления на заемщика новым иском о взыскании с бенефициара убытков за «недобросовестное ведение переговоров», размер которых, конечно же, оказывается максимально близким к сумме кредита.

Прежде, если заемщик совершал сделки с третьими лицами, подрывавшие его финансовую устойчивость, кредиторы добивались введения в отношении него процедуры банкротства, в рамках которой банки уже могли на законных основаниях оспаривать любые нерыночные сделки должника. Сейчас они предпочитают заменять банкротные основания оспаривания сделок общегражданскими и подавать иски в отношении любых не понравившихся им сделок заемщика со ссылкой на абстрактное: «Исполнение данной сделки заемщиком создает для банка риск невозврата кредита на условиях и в сроки, установленные кредитным договором».

Наконец, если раньше все участники процесса взыскания просроченного кредита (банки, заемщики и суды) единообразно понимали закон: либо банк взыскивает задолженность с заемщика и его поручителей, либо — если подтверждено, что кредит вернуть невозможно, — с лиц, которые виноваты в таком положении заемщика. Теперь банки заявляют оба требования одновременно, не смущаясь даже перспективами взыскания долга в большем размере, чем размер выданного кредита.

Хотели как лучше

Стремление банков всеми силами вернуть выданные кредиты, да еще и заработать на этом процессе удивления не вызывает. В конце концов, в глазах закона банк — обычная коммерческая организация, которая преследует цель максимизировать свою прибыль. Но вот готовность судебной системы поддерживать «вольное» толкование закона, предлагаемое банками-истцами, действительно настораживает. И ирония в том, что именно суды неисчислимым множеством решений, постановлений и разъяснений на протяжении 20 лет вырабатывали те самые общеизвестные «правила игры», которые до сих пор обеспечивали стабильность гражданского оборота. Однако сейчас те же суды в угоду банковским настроениям с видимой легкостью разрушают и мутируют устоявшиеся гражданско-правовые принципы: нельзя взыскать долг дважды; убытки предполагают противоправное поведение; специальные нормы закона (например, закона о банкротстве), имеют бóльшую юридическую силу, чем общие нормы ГК РФ.

Таким образом, можно констатировать, что многочисленные круглые столы, форумы, конференции и прочие площадки, проведенные в 2018 году с целью сблизить позиции банков и бизнеса, которые объективно нуждаются друг в друге, привели к прямо противоположному эффекту. Нарастающая токсичность отношений в данном секторе начала выливаться через края и уже затрагивает не только правоохранительные органы, но и судебную систему.

Валерий Зинченко
Адвокат, управляющий партнер Pen & Paper

Станислав Данилов
Адвокат, эксперт по корпоративному праву, партнер Pen & Paper

Источник