Екатерина Тягай об ограничении числа встреч родителей с ребенком
Как отметила апелляция, доводы о том, что определенный порядок общения не отвечает принципу равенства прав родителей, не является основанием для отмены решения суда, поскольку он не ограничивает стороны в праве решать все вопросы, касающиеся ребенка, по взаимному согласию
В комментарии «АГ» одна из адвокатов отметила, что, определяя порядок общения ответчика с ребенком, суд первой инстанции руководствовался подходом, соответствующим законодательству и устоявшейся судебной практике. В то же время, по ее мнению, в данном споре непосредственное влияние на решение суда оказали инфраструктурные особенности региона. Другой отметил, что отечественная судебная практика никогда не принимала возможность по-настоящему формально равного разделения прав и обязанностей родителей в отношении воспитания детей.
Судебная коллегия по гражданским делам Камчатского краевого суда изготовила мотивированное апелляционное определение от 31 августа по жалобе К.В. на решение первой инстанции, определившей порядок общения ребенка с отдельно проживающим отцом в количестве двух дней в месяц.
Спор о равных обязанностях родителей
После расторжения брака в январе 2019 г. К.В. обратилась в Петропавловск-Камчатский городской суд с исковым заявлением о взыскании с бывшего мужа А.В. алиментов и определении порядка исполнения родительских обязанностей в отношении их несовершеннолетнего сына.
Истец указала (все документы имеются в распоряжении «АГ»), что после определения судом места проживания ребенка с матерью ответчик уволился с места работы и переехал жить в поселок, территориально удаленный от Петропавловска-Камчатского, где проживали истец с ребенком, более чем на 700 км. Об этом К.В. узнала только в ответ на обращение в УФССП по Камчатскому краю в октябре 2019 г. Никакой материальной помощи бывший супруг женщине не оказывал, в телефонном разговоре пояснил, что добровольно содержать ребенка отказывается, опасаясь «задвоенности» выплат, так как платит алименты на содержание ребенка от первого брака. Истец сочла такие действия попыткой уклониться от исполнения прямых родительских обязанностей в отношении их общего ребенка.
В июле 2019 г. по заявлению К.В. был вынесен судебный приказ о взыскании алиментов с ответчика в размере ¼ от всех видов дохода, однако впоследствии ответчик добился его отмены со ссылкой на то, что не получал его копию. Таким образом, с ноября 2010 г. с А.В. ежемесячно взыскивались алименты только в пользу ребенка от первого брака в размере ¼ от всех видов дохода. По мнению истца, действия по оспариванию судебного приказа были сделаны с целью затягивания начала выплат на их общего ребенка даже в принудительном порядке.
Кроме того, в исковом заявлении отмечалось, что, в связи с тем что ответчик сменил место жительства и работы, участия в жизни их общего ребенка не принимает, прямые родительские обязанности не выполняет. Тем самым он лишил К.В. возможности дополнительного заработка, поскольку она одна воспитывает сына и ухаживает за ним, и возможности обратиться за помощью к отцу ребенка у нее нет, хотя согласно ст. 61 СК РФ родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении детей, о чем ответчику было ранее разъяснено, в том числе органом опеки и попечительства, куда женщина ранее обращалась за помощью.
К.В. также обратила внимание суда, что с момента переезда отец появлялся в жизни сына всего несколько раз, после редких несистематических встреч ребенок находится в подавленном состоянии, что свидетельствует о том, что проведенного с отцом времени ему не хватает. Со ссылкой на ст. 38 Конституции РФ и ст. 63–65 Семейного кодекса РФ она подчеркнула, что ответственность за воспитание и развитие детей является общей и обязательной для обоих родителей, где бы они ни находились. Соответственно, они должны общими усилиями способствовать развитию ребенка и укреплению его здоровья. Расторжение брака или раздельное проживание родителей не влияют на объем родительских прав и обязанностей.
Таким образом, истец просила взыскать с ответчика алименты на содержание ребенка, установить равный порядок исполнения родительских обязанностей (неделя через неделю, две недели через две недели с учетом форс-мажорных обстоятельств).
Суд установил порядок общения ребенка с отцом: дважды в месяц по субботам
В судебном заседании К.В. уточнила исковые требования и просила обязать ответчика поочередно с ней осуществлять уход за сыном в период его болезни либо в случае отказа компенсировать ей потерю в заработной плате из-за ухода на больничный, раз в два года забирать ребенка на период ее отпуска, а также установить следующий график общения ответчика с ребенком: два дня среди недели, в том числе с посещением дошкольного учреждения, и каждые первую и третью субботу месяца с 16:00 до 16:00 воскресенья. Кроме того, она просила взыскать алименты в размере ¼ дохода ежемесячно.
Ответчик, в свою очередь, пояснил, что в связи с отдаленным местом его работы график, предложенный истцом, невыполним, и добавил, что встречаться с сыном он может только в выходные дни, поскольку в будни проживает в другом населенном пункте.
Определяя порядок общения ребенка с отцом, суд, как указано в решении от 4 марта 2020 г., исходил прежде всего из интересов ребенка, а также желания отдельно проживающего родителя общаться с сыном и участвовать в его воспитании. Согласно заключению районного отдела опеки и попечительства, учитывая интересы несовершеннолетнего, равенство прав и обязанностей родителей по воспитанию и содержанию ребенка, а также принимая во внимание его малолетний возраст и распорядок дня, суд счел нецелесообразным удовлетворение исковых требований, касающихся предложенного К.В. графика по месту регистрации ответчика.
Принимая во внимание отдаленность места проживания и работы ответчика, а также сложную транспортную доступность в регионе, суд установил, что каждую первую и третью субботы месяца отец забирает ребенка и проводит с ним время по своему месту жительства либо в местах, соответствующих безопасности и возрасту ребенка, и возвращает его матери по месту ее проживания в воскресенье утром. Суд также взыскал с ответчика алименты на содержание общего с истцом ребенка в размере 1/6 части всех видов заработка и (или) иного дохода.
Доводы апелляционной жалобы
Не согласившись с решением, К.В. обжаловала его как вынесенное с нарушением норм материального права, незаконное, необоснованное и не отвечающее интересам ребенка.
Апеллянт указала, что, учитывая отсутствие должного участия ответчика в воспитании и содержании сына, взыскание алиментов в виде 1/6 явно нарушает принцип равных обязанностей родителей, поскольку истец вынужденно лишается значительной части заработной платы, длительно пребывая с ребенком на больничном, а ответчиком не представлено доказательств низкого дохода.
Так, пояснила К.В., согласно определенному первой инстанцией порядку общения отец обязан проводить с ребенком 48 часов в месяц, в то время как истец – 672 часа, что очевидно противоречит принципу равенства обязанностей обоих родителей. По ее мнению, такой порядок общения отца с ребенком не свидетельствует ни об обязанности ответчика поддерживать контакты с сыном регулярно, ни о первоочередном внимании к обеспечению интересов ребенка, ни о равной ответственности родителей за его воспитание и развитие, а наоборот, указывает на превалирование интересов ответчика над интересами несовершеннолетнего и разлучение ребенка с отцом вопреки желанию первого. Также, добавила апеллянт, такое решение нарушает права ребенка на достаточное общение с отцом, формирует ощущение отсутствия отца в его жизни и вызовет у ребенка стрессовые состояния в периоды длительной разлуки с отцом.
Кроме того, подчеркивалось в жалобе, определение требуемого К.В. порядка общения с ребенком не является для ответчика невыполнимым и не лишает его права быть трудоустроенным, а также не нарушает права ребенка ответчика от первого брака.
Апелляция поддержала выводы первой инстанции
Рассмотрев жалобу, апелляционный суд не нашел оснований для отмены или изменения решения первой инстанции.
Судебная коллегия по гражданским делам Камчатского краевого суда пояснила, что нижестоящий суд правильно оценил собранные по делу доказательства с учетом имеющегося в материалах дела заключения органа опеки и попечительства, а определенный им порядок отвечает интересам несовершеннолетнего, исходя из его возраста, привязанности к каждому из родителей, режима и распорядка дня в течение недели, режима работы родителей, а также места их проживания.
«Доводы апелляционной жалобы о том, что определенный порядок общения с ребенком не отвечает принципу равенства прав родителей, не является основанием для отмены решения суда первой инстанции, поскольку данный порядок не ограничивает стороны решать все вопросы, касающиеся воспитания и образования сына ˂…˃ по взаимному согласию исходя из его (ребенка) интересов», – отмечается в апелляционном определении.
Суд добавил, что вопреки доводам апеллянта законодатель преюдициально установил положение о том, что порядок общения отдельно проживающего родителя с несовершеннолетним должен соответствовать прежде всего интересам ребенка, тогда как предложенный К.В. вариант, по мнению суда, направлен на удовлетворение ее собственных интересов с целью компенсации временных и материальных потерь.
«Суд правильно оценил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства», – резюмируется в документе.
Комментируя «АГ» выводы суда, К.В. отметила, что такое решение демонстрирует явные пробелы в семейном законодательстве: «По результату ничего, кроме проблем, я не получила, хотя в суд обращалась за защитой. Выходит, любой родитель может просто переехать в другой город и безнаказанно перестать исполнять свои обязанности и уйти от ответственности. В таком случае возникает вопрос: может быть, стоит задуматься о лишении таких отцов родительских прав?»
Также она добавила, что суды не усмотрели разницу между родительской обязанностью и правом на общение с ребенком. «В исковом заявлении я утверждала, что ответчик, не исполняя свои родительские обязанности, нарушает права как мои, так и сына. Получается, суд встал на сторону ответчика, который добровольно лишил себя возможности исполнять родительские обязанности, учел его обстоятельства, а потребности ребенка и матери во внимание не принял, – резюмировала женщина. – Что касается "неверного толкования норм материального права", как указано в апелляционном определении, отмечу, что "равный" означает одинаковый с другим, не отличающийся от другого. Такими решениями государство в лице суда способствует попустительскому отношению к выполнению родительских обязанностей».
Адвокаты отметили особенности судебной практики по подобным спорам
В комментарии «АГ» адвокат, партнер и руководитель практики Особых поручений (Sensitive Matters) КА «Pen & Paper» Екатерина Тягай отметила, что одним из начал семейного законодательства, действительно, выступает принцип существования равных прав и обязанностей родителей, предполагающий, что каждый из них может в одинаковой степени рассчитывать на право воспитания ребенка, общения с ним и защиты его интересов.
Вместе с тем, добавила эксперт, закон обязывает родителей при осуществлении своих прав ставить во главу угла интересы ребенка. Это означает, что, несмотря на право каждого из родителей в равной степени заниматься воспитанием ребенка, реализация этого принципа не допускается, если действия родителей противоречат интересам несовершеннолетнего.
«Представляется, что в рассматриваемом споре суд первой инстанции, определив порядок общения ответчика с ребенком в виде двух дней в месяц, руководствовался подходом, соответствующим действующему законодательству и устоявшимся в текущей судебной практике, – пояснила Екатерина Тягай. – Так, суды общей юрисдикции определяют аналогичный порядок общения в том случае, если ребенок слишком мал и недостаточно самостоятелен, чтобы в течение продолжительного периода времени находиться без матери. Суды учитывают возраст ребенка, его режим дня, питание, здоровье, организацию его досуга и частоту встреч с отдельно проживающим родителем – например, если до судебного разбирательства ребенок редко виделся с отцом, то резкий переход в режим частого времяпрепровождения может негативно отразиться на психологическом развитии несовершеннолетнего. Весьма вероятно, что все указанные обстоятельства были приняты судом первой инстанции во внимание и надлежаще оценены».
Немаловажно, добавила адвокат, что в данном споре непосредственное влияние на решение суда оказали и инфраструктурные особенности региона: отказывая истцу в предложенном варианте порядка общения с ребенком, коллегия учла удаленность места работы ответчика и его места жительства, поскольку в ином случае решение могло стать попросту неисполнимым. Более того, ребенок в столь юном возрасте еще не готов к длительным поездкам на транспорте, которые могут быть даже опасными, принимая во внимание переменчивый климат полуострова.
«При этом принцип равенства прав и обязанностей родителей в данном деле не был формально нарушен, но оказался несколько трансформирован, что, судя по всему, было обосновано соответствующими интересами ребенка. Впоследствии, по мере взросления ребенка, реализация данного принципа может приобрести классический вид – в том случае, если стороны смогут конструктивно договориться о взаимной заботе об общем ребенке», – считает Екатерина Тягай.
По мнению адвоката АП МО, руководителя Практики по семейным и наследственным делам МКА «ГРАД» Сергея Макарова, дела данной категории социально значимы, – поскольку высшую степень социальной значимости имеет все, что связано с детьми, – но при этом крайне остры из-за часто случающегося противостояния равноправных сторон – родителей: отца и матери.
«В первую очередь это относится к делам об определении места жительства детей. И в этих делах ярко проявляется расхождение между действующим законодательством и судебной практикой – точнее тем, как толкуются нормы семейного законодательства. Так, согласно положениям Семейного кодекса РФ родители равны как в правах, так и в обязанностях. Однако отечественная судебная практика никогда не принимала возможность по-настоящему формально равного разделения прав и обязанностей родителей в отношении воспитания детей и заботы о них при раздельном проживании – так, как это допускается во многих странах, где дети могут попеременно проживать то с отцом, то с матерью и в итоге проживают у каждого родителя равное количество времени».
Российская судебная практика, добавил Сергей Макаров, твердо стоит на том, что определяется родитель, с которым ребенок или дети будут проживать, и второй родитель, проживающий отдельно и нуждающийся в определении порядка общения с ребенком. «Конечно, это вызвано не просто нежеланием менять практику, а вполне понятными неудобствами организации обучения и лечения ребенка (детей) попеременно в разных местах; и в любом случае мы, практикующие адвокаты, обязаны принимать во внимание реальную практику, а не свое видение того, как это должно быть. При этом вполне естественно, что родитель, проживающий отдельно, общается с ребенком (детьми) меньше, нежели тот, с которым определено место жительства несовершеннолетних, – и это уже должны принимать во внимание сами родители», – заключил адвокат.
Татьяна Кузнецова